До чего власти доведут украинскую экономику

Экономическая часть ежегодного послания президента Верховной Раде оставляет противоречивые чувства. Ей присущи все классические достоинства и недостатки прежних документов такого рода. С одной стороны, множество интересных фактов и предложений, временами достаточно честный и самокритичный анализ ошибок и достижений. С другой — бросается в глаза эклектичность и отсутствие единой идеологии. И, конечно же, декларативность — как без этого! — ключевых предложений, которые явно противоречат реально наблюдаемой картине. А некоторые моменты вообще наводят на мысль о «невидимой руке» лоббистов.

Результат же, как всегда, и, особенно при нынешней власти, будет определяться тем, какие сугубо конкретные указания получит от непосредственного начальника мелкий чиновник и как они будут соотноситься с его собственным интересом. Ведь в борьбе лебедя, рака и щуки в реальной жизни побеждает… крыса, пока суд да дело успешно подъедающая груз, а заодно и сам стоящий воз. Если, конечно, пассажиры, вместо того, чтобы самим впрягаться и тянуть в нужную им сторону, пассивно сидят и ждут, куда их привезут… Впрочем, среди наших «пассажиров» хватает и лебедей, и раков, и щук. Нет недостатка также и в крысах. А у большинства сограждан и даже у части экспертов упомянутые персонажи умудряются уживаться в одной голове. Неудивительно, что и послание стало отражением такого положения вещей.

Пироги печет сапожник?
Экономику можно представить себе как два «цеха». В первом предприниматели организуют процесс «выпекания пирога». Там создается общественный продукт. Во втором чиновники и политики делят этот пирог на всех, не забывая, впрочем, себя любимых. Естественно, отнять и поделить можно только то, что произвели. Или, в крайнем случае, одолжили. Таким образом, собирая налоги и выплачивая всяческую помощь из бюджета (пусть даже и на полезные дела!), государство не создает никакой новой стоимости, а в основном мешает предпринимателям ее прибавлять и приумножать. Поэтому из трех вещей: а) повышения выплат на разные благие цели; б) сокращения дефицита бюджета и инфляции и в) снижения налогового давления на бизнес — при данном объеме общественного продукта одновременно можно делать не больше двух.

Эту прописную истину приходится объяснять вновь и вновь, поскольку, увы, чуть ли не из каждого политического документа — что от власти, что от оппозиции — выпирает то ли непонимание этого простого факта, то ли нежелание с ним считаться. Оно и понятно. Сложные документы всегда пишет команда специалистов, каждый из которых — не только знаток, но и патриот своего дела. Соответственно, каждый закладывает в программу «покращення» по своим параметрам: аграрий — льготы сельскому хозяйству, специалист по социальному обеспечению — поддержку малообеспеченных и рост социальных стандартов, финансист — сокращение бюджетного дефицита и инфляции, а защитник бизнеса — снижение налогов. Плюс финансовая поддержка инноваций, льготные кредиты, строительство инфраструктуры и т.д. Все перечисленное в избытке есть в послании.

При этом перспективы увеличить в размерах сам «пирог» за счет традиционных для нашей экономики источников крайне проблематичны. Мировая экономика входит в затяжную стагнацию, если не рецессию. Это неизбежная расплата за искусственное раздувание спроса в развитых странах в последние десятилетия ради поддержания экономического роста во что бы то ни стало. Быстро растущие страны БРИК и сами экспортируют примерно такой же сырьевой и полуфабрикатный ассортимент, как Украина. Поэтому в послании, хотя и сквозь зубы, но признается, что «загалом у 2012 р. загальносвітове середовище для розвитку економіки України після деякого періоду досить інтенсивного поліпшення в 2010 р. та менш помітного в 2011 р. увійде у відносно менш сприятливу ситуацію».

Для того чтобы расти независимо от конъюнктуры, как, скажем, Польша или Грузия, нужен принципиально лучший бизнес-климат. В частности, исследователи Всемирного банка доказали, что экономики стран из верхней четверти рейтинга Doing Business растут в среднем на 2,5 процентного пункта быстрее, чем соседи Украины по «подвалу». У нас эффект мог бы быть еще заметнее, учитывая, что именно неблагоприятный деловой климат — самое узкое место нашей экономики.

Именно в этом и должен был бы состоять главный урок кризиса. Ведь Украина так сильно пострадала, прежде всего, из-за чрезмерной зависимости — нет, не от внешнеэкономических факторов как таковых (в той же Польше доля экспорта в ВВП составляла в 2007-м 41% — чуть меньше, чем наши 45%), а именно от «базовых отраслей», выросших и выстоявших в 90-е преимущественно благодаря дешевым энергоносителям. Которых, кстати, тоже больше не будет. И что же мы видим? По факту, признается в послании, их доля в экспорте продолжала расти!

Второй урок состоит в том, что какие-то крохи можно сэкономить на «усушке и утруске» в процессе разрезания пирога, особенно если изгнать из «второго цеха» прикормленных там крыс. Но любой кухарке, даже не умеющей управлять государством, понятно, что пока пирог «пилят» сами крысы, потери будут большими, даже если повар делит его филигранно. Да и кот в погонах будет спокойно наблюдать за крысиной возней, если сам он тоже кормится тем, что удастся стянуть, а «пассажиры» тем временем безмолвствуют.

Поэтому, не пытаясь объять необъятное, из всего огромного текста послания президента логично сосредоточиться на этих двух уроках.

Бюджетная политика: листы и корни
Позитивом можно считать уже саму по себе готовность к кризисному развитию событий, пусть и декларативную. Видимо, урок самонадеянности «папередников» был усвоен хотя бы на словах. Действительно хорошо бы правительству иметь такой план, особенно учитывая резко ограниченный рынок внешних заимствований. Иначе попытки «мобилизовать» остатки ресурсов через налоги или ОВГЗ будут иметь еще более катастрофические последствия для экономического роста, чем сокращение государственных расходов. Причем, если сокращение расходов в долгосрочном плане пойдет на пользу экономике, поскольку позволит потом, с началом роста, сократить и налоги, то повышение налогового давления и вытеснение предприятий государством на кредитном рынке рискует привести к тому, что никакого «потом» не будет вообще.

Впрочем, неэффективные расходы надо сокращать независимо от кризиса, и чем раньше, тем лучше. Один из главных способов повышения их эффективности — улучшение самой «нарезки пирога», долгосрочное бюджетное планирование. Оно нужно, чтобы потом из-за недостатка финансирования не останавливались стройки, не пылилось оборудование, которое некуда установить, и т.д., в общем, чтобы бюджетные средства не замораживались. Однако в послании оно почему-то заменено «прогнозированием». Последнее представляет собой рутинную работу распорядителей бюджетных средств, которую они и сейчас обязаны делать. В остальном этот раздел повторяет соответствующие положения Программы президента и Национального плана реформ на 2012 год.

Государственным инвестициям, по крайней мере, в этом разделе, отдается безусловный приоритет по сравнению с социальными программами. Они преподносятся как единственный источник роста («В умовах низької динаміки приватних інвестицій забезпечити зростання економіки можливо лише через розширення та підвищення ефективності державних інвестицій»). Это уже само по себе неверно, поскольку получается, что государство изымает деньги у бизнеса и граждан (тем самым сокращая инвестиционный ресурс первого и располагаемые доходы вторых, то есть спрос) для того, чтобы с огромными потерями вновь влить то, что от них останется, в проекты, которые не приносят прибыли (иначе бы их инвестировал частный сектор). В то же время о борьбе с «откатами» говорится в общих словах. Гораздо уместнее было бы совершенствовать механизм направления этих инвестиций в те сферы, где они могут наилучшим образом способствовать развитию бизнеса или решению социальных задач. Например, строительство дорог в сельской местности. Впрочем, даже такие полезные инвестиции всегда первыми идут «под нож» в случае кризиса. Если, конечно, «нарезкой пирога» не ведают крысы.

В то же время пункт, посвященный социальным расходам, носит красноречивое название «Запровадження механізмів стримування необгрунтованого підвищення видатків соціального спрямування». Идея состоит в привязке прожиточного минимума к росту ВВП и инфляции. Иными словами, спад будет означать его автоматическое понижение? Мягко говоря, странный подход! Особенно с учетом того, что львиную долю «социальных расходов» составляют всевозможные льготы, которые от прожиточного минимума никак не зависят. В итоге не более 30% этих расходов попадают действительно бедным. Логичным было бы в случае чего (а лучше заранее, в плановом порядке) сокращать именно эти льготы, а не прожиточный минимум, который и без того только по названию позволяет на него прожить. Особенно с учетом его подмены еще меньшим «гарантированным минимумом», от которого, помнится, когда-то сам президент обещал избавиться. Давно это было…

Меры по расширению самостоятельности местных бюджетов и усилению их заинтересованности в расширении экономической активности как базы для налогообложения можно было бы только приветствовать, если бы не фактическое сокращение такой самостоятельности, имевшее место в прошлом году. Причем, невзирая на такие же «добрые намерения». Увы, это далеко не единственный случай, когда у власти слова расходятся с делом. За примерами далеко ходить не надо: буквально через несколько строк следует призыв к сбалансированности внебюджетных фондов и бюджетов государственных предприятий, который трудно трактовать иначе как издевку, на фоне их уверенного роста.

Красиво выписаны приоритеты расходования излишков бюджетных средств, которые могут образоваться в случае возможного перевыполнения плана по доходам в 2013 году. Вот только произойти это может разве что в случае очередного бума на мировых рынках. И вероятность такого резкого всплеска конъюнктуры слишком мала, чтобы обсуждать ее всерьез.

А вот к намерениям по части «мобилизации» дополнительных средств стоило бы отнестись со всей серьезностью, учитывая, что под разговоры о снижении налогового пресса власть успешно наращивает бюджетные поступления при стагнации и даже спаде экономики. В послании речь идет о следующем:

— росте рентных платежей за добычу полезных ископаемых. Это можно только приветствовать, но вряд ли удастся реализовать до тех пор, пока при власти как раз те бизнес-структуры, которые больше других имеют интересы в добывающих отраслях;

— введении налогов на богатство (надо бы — на роскошь!) и недвижимость, но только жилую. В таком варианте ни тот, ни другой существенных поступлений не дадут, а вот головной боли добавят и власти, и более-менее обеспеченным гражданам;

— углублении прогрессивного налогообложения доходов граждан. А вот это — вредная идея, направленная, прежде всего, против среднего класса. Напомню, что именно высокие предельные ставки налогообложения физлиц вместе з высокими начислениями на зарплаты породили в свое время индустрию «конвертов». Сейчас в качестве противовеса предлагается все то же ужесточение наказаний за выплату неофициальных зарплат в сочетании с поощрением «стукачества» в этой сфере. Война на уничтожение среднего класса продолжается?

Власть и бизнес: волки и ягнята
Впрочем, тут же признается, что потенциал карательных мер по детенизации экономики исчерпан и нужно искать другие методы. Очевидно, имеется в виду улучшение предпринимательского и инвестиционного климата. В названии одной из соответствующих глав «Розкриття та реалізація підприємницького потенціалу нації як основного інституційного ресурсу розвитку ринкової економіки» автор этих строк с приятным удивлением узнал модификацию собственной формулировки пятнадцатилетней давности, собственноручно вписанной в Программу Кабмина 1999 года (еще того Ющенко, у которого было не только слово, но и дело!) и с тех пор кочующей из документа в документ, но не теряющей актуальности. Тем более что, к сожалению, в результате то ли по-медвежьи неловких, то ли по-змеиному целенаправленных действий власти использование этого самого потенциала впервые с советских времен сократилось. Да еще как! Количество предприятий и предпринимателей — сразу на 30%, число занятых в малом бизнесе — на 23%. Данные эти не новы, они относятся к 2010 году (более свежих так до сих пор и нет), но, пожалуй, впервые они были озвучены в документе такого уровня. С признанием, хотя и сквозь зубы, что не все из этих предпринимателей (а особенно, надо полагать, наемных работников) были минимизаторами, которых строгий, но справедливый Налоговый кодекс лишил работы.

Как же президент собирается ломать эту угрожающую тенденцию? Приятно отметить, что упомянутая глава послания выписана со знанием дела, хотя и несколько декларативно. Хотя, с другой стороны, что можно уместить в объеме, вчетверо меньшем этой статьи? Ей предшествует примерно такая же по размерам, тоже вполне профессионально написанная глава об инвестиционном климате. Там, а также в нескольких других местах есть даже правильные слова о демонополизации, развитии конкуренции. Но вместе они составляют меньше 3% от всей экономической части послания. Для сравнения: только аграрному сектору посвящено 12%. Это хороший индикатор истинных приоритетов послания. А ведь оно, судя по всему, отражает мнение едва ли не самой прогрессивной части обслуживающих власть экспертов!

Зато гораздо большие надежды послание возлагает на промышленную политику. Предоставление льгот отраслям, государственная поддержка всего и вся, преференции самого разного рода пронизывают весь текст. И всюду преподносятся как нечто положительное. При этом стыдливо умалчивается, что льготы для одних — это всегда ограничение прав, повышенная нагрузка и просто дискриминация для всех остальных.

Ведь что означает, например, государственная поддержка инноваций, возобновить которую предлагается в послании? Это деньги, содранные в виде налогов с одних предпринимателей или работников, которые государственный чиновник на свое усмотрение отдает не больным, не сиротам, не бедным, а неким предпринимателям, утверждающим, что у них есть ценная инновация. Первый же вопрос, который при этом возникает: если частный бизнес не захотел рисковать своими деньгами, то почему государство должно рисковать нашими? Ответ простой: чиновник-то рискует не своим, не кровным. Более того, в случае неудачи никто с него не спросит: инновации — дело, как всем известно, рискованное, результат не гарантирован. Так что если он просто поделит сумму с изобретателем агрегата, занимавшего в свое время производственное помещение небезызвестной конторы «Рога и копыта», то вывести его на чистую воду будет весьма проблематично. Именно поэтому все предыдущие госинофонды во всех их реинкарнациях неизменно разворовывались дотла.

А для того, чтобы совершенно исключить даже случайное появление «ниоткуда» отечественных Джобсов и Возняков, послание идет еще дальше и предлагает «створити при Президентові України дорадчий орган для сприяння формуванню та реалізації єдиної державної інноваційної політики в Україні, до складу якого мають входити Прем’єр-міністр України, представники Міністерства освіти і науки, молоді та спорту, Міністерства економічного розвитку і торгівлі, Міністерства фінансів, державних органів, громадських організацій, провідних підприємств, установ та організацій, інші особи, діяльність яких пов’язана з інноваціями, що сприятиме підвищенню рівня координації між органами влади у сфері інноваційної діяльності». То есть «чужие здесь не ходят». Это, к сожалению, закономерность, подробнее описанная нами ранее в статье «Занимательная реформистика, или Почему власть не хочет и не может делать реформы?» (см. ZN.UA №10, от 16 марта 2012 года).
Все общественное устройство, которое нынешняя власть сознательно или инстинктивно стремится удержать и консолидировать, основано на привилегиях для избранных — естественно, на усмотрение власти. «Второй цех» при таком укладе командует первым: определяет, кому разрешить зарабатывать, а кому — нет. Предприниматель — враг такой системы отношений. Поэтому к нему относятся как к рабочему (мясному, молочному — нужное подчеркнуть) скоту: в лучшем случае дают вырасти, нагулять вес и только потом режут, доят или пашут на нем. А если такой нужды нет, то просто топят в ведре с целью регулирования численности поголовья. Вот только упомянутая в самом начале невозможность усидеть одновременно на трех стульях иногда заставляет власть отступать.

Владимир Дубровский