Страшилки для бизнеса, предполагающие вторжение экологического менеджмента в экономику, становятся реальностью. Пока что для транспортной отрасли – гражданской авиации, морских и автомобильных перевозок. Следует ли металлургам из развивающихся стран планировать варианты доступа на рынки сбыта Евросоюза с оглядкой на возможные преграды экологического характера?
Авиаторам уже выставили счета за пользование небом Европы. С 1 января 2012 года Евросоюз ввел для авиакомпаний сбор за выбросы продуктов горения. В итоге уже весной следующего года четыре украинские авиакомпании заплатят ЕС 5 млн евро за лишние выбросы. И эта плата является довольно умеренной на фоне возможных штрафных санкций. «Квоты, выданные ЕС украинским авиаперевозчикам, покрывают их нужды на 40-50%. За остальные 500 тыс. тонн эквивалента углекислого газа придется заплатить, а это 5 млн евро. Если они вовремя не заплатят за излишние выбросы, то им придется платить штраф порядка 100 евро за 1 тонну, то есть штраф за 500 тыс. тонн составит около 50 млн евро», — такую арифметику привел весной на форуме Ecosmart-2012 глава наблюдательного совета ООО «Фонд экологических целевых инвестиций» Алексей Хабатюк.
У инициативы ЕС нашлись сильные оппоненты – Россия, Индия, Китай и США. Участие в европейской торговой системе на выбросы обойдется китайскому авиасектору в 2,5 млн евро в год, индийскому — в 1 млн евро. Поэтому правительство Поднебесной издало законодательный запрет своим авиакомпаниям платить европейский налог. Разработкой и принятием аналогичного законопроекта заняты и в Москве, поскольку российским авиакомпаниям предложили уплатить 25-30 млн долларов.
Однако их шансы отстоять свои интересы невелики. Педантичный Брюссель уже отчитался, что его условия приняли, включившись в систему отчетности эмиссии по выбросам СО2, 1200 авиакомпаний мира. Уже в 2012 году ЕС рассчитывает получить от программы около 1,5 млрд долларов.
Готовиться к подобному регулированию надлежит и бизнесам, связанным с судоходством. В октябре ЕС обсудит, как пополнить свою казну за счет сокращения выбросов в этой транспортной подотрасли, которые сейчас достигают 3% от общего объема выбросов в атмосферу.
Помимо этого, в июле были опубликованы предложения Еврокомиссии относительно способов достижения сокращения выбросов новыми легковыми и легкими грузовыми автомобилями. В данном случае, европейские власти рассчитывают оживить свою экономику – через стимулирование в третьих странах спроса на технологии, которые, разумеется, производятся европейскими концернами.
Протекционизмом и установлением торговых барьеров под эгидой решения экологических проблем занимаются и россияне. Так, с сентября в РФ будет действовать утилизационный сбор на импортные автомобили, что защитит интересы внутренних производителей.
Согласно украинским научным работам по экологии металлургии, на долю предприятий ГМК приходится 15-20 % общих загрязнений атмосферы промышленностью.
«ЕС является вторым (после Ближнего Востока) крупнейшим экспортным рынком для украинских производителей металлопродукции. Основной экспортируемой продукцией в ЕС из Украины является стальной полуфабрикат, так как действующие в данное время ряд торговых барьеров существенно ограничивают импорт в ЕС готового проката из Украины. В свете текущего низкого спроса на сталь в Европе и сильной конкуренции импортеров из СНГ и Китая, европейская стальная ассоциация Eurofer вполне закономерно может найти дополнительный способ защиты европейских сталеваров, ужесточая экологические нормы ввозимых из СНГ полуфабрикатов», — полагает аналитик ИК Eavex Capital Иван Дзвинка.
И хотя пока что европейцы не устанавливают экологических барьеров для наших производителей, соответствующая законодательная база была разработана еще в 2007-2008 гг. И только снижение производства стали, спровоцированное мировым финансовым кризисом, отстрочило ее активизацию.
До начала кризиса Еврокомиссия разработала для металлургов два вида регулирования в сфере экологической политики – требования законодательства REACH (главным предписанием программы REACH является обязательная регистрация продукции в Европейском Агентстве по Химическим веществам в Хельсинки) и регулирование выбросов CO2.
Деятельность REACH, по словам Ивана Дзвинки, несет потенциальные риски для экспортеров украинской металлопродукции, поскольку делает возможным ужесточение норм для химических характеристик стали, которая ввозится в Европу. «Это может привести к закрытию данного рынка для украинской стали», — полагает эксперт.
«Европейские металлургические и химические гиганты уже вложили миллионы долларов в то, чтобы зарегистрировать все виды соединений в своей продукции, — говорит вице-президент консалтинговой компании RCG AG Александр Сирик. — На время кризиса воплощение в жизнь программы REACH было приостановлено мораторием. Но как только европейские рынки оживут, ничто не помешает еврочиновникам предъявить требования зарубежным поставщикам».
Что касается вопросов регулирование выбросов CO2, то планировалось, что с 2013 года сталелитейные компании Европы будут вынуждены покупать фьючерсы на 20% выбросов. По данным консалтинговой компании RCG AG, затраты европейских метпроизводителей достигли бы 455-650 млн. евро. К 2020 г. этот показатель должен был достигнуть 100%.
Однако, считается, что неутешительная рыночная ситуация поспособствует отсрочке введения и этого механизма – по крайней мере, до момента устойчивого роста спроса и цен на металлорынках.
«Покупка фьючерсов на выбросы CO2 привела бы к дополнительным издержкам европейских производств, что ослабило бы их конкурентоспособность. Несколько лет назад в Германии проводились оценки возможных эффектов от введения такого регулирования, тогда местные специалисты оценили затраты в 2020 г. на уровне 3 млрд. евро», — рассказывает А.Сирик.
В случае активизации требований Еврокомиссии, были возможны два сценария развития ситуации. Первый предусматривал развитие метпроизводств в близлежащих странах и странах с менее жестким экологическим законодательством. Второй – введение Еврокомиссией неких новых механизмов регулирования, которые улучшили бы позиции европейских компаний, несмотря на вынужденную покупку ими разрешений на выбросы. Например, возможно введение некого стандарта, связанного с энергоэффективностью производства. «В современном мире термин «экологичный» тождественен термину «энергоэффективный», поскольку сокращение потребления энергоресурсов приводит к уменьшению количества выбросов, — поясняет А.Сирик. — ЕС может обязать своих производителей следовать технологическому стандарту. А когда они внедрят технологии и установят оборудование, потребовать соответствия стандарту от экспортеров, которые на тот момент будут не готовы выполнить это требование. Таким образом, компании и страны, ранее других осуществившие капиталовложения в экологически чистые технологии, ранее других осуществившие капиталовложения в экологически чистые технологии могут получить преимущества перед зарубежными конкурентами».
Как отмечает глава наблюдательного совета Фонда целевых экологических инвестиций Алексей Хабатюк, в большинстве стран мира существует государственное регулирование выбросов и сбросов от промышленных объектов. «К примеру, в ЕС действует так называемая Директива по комплексному подходу к ограничению и контролю над выбросами/сбросами (2008/1/ЕС). Директива распространяется на производство концентрата, агломерата, окатышей, кокса, чугуна, стали и проката. Согласно это директиве производства, которые попадают под ее действие, получают разрешения на выбросы/сбросы, без которых они не имеют права работать. Для крупных топливосжигающих установок действуют свои ограничения — директива 2001/80/ЕС. Кстати, требования этой директивы в недалеком будущем будут действовать и в Украине. Выполнение экологических требований достаточно затратное с финансовой точки зрения мероприятие, и с технической точки зрения не может быть выполнено сиюминутно», — рассказывает Алексей Хабатюк.
Он полагает, что украинские предприятия уже в скором времени в явном или опосредованном виде натолкнутся на торговые барьеры с экологической подоплекой. «Методы экологического протекционизма могут иметь другие формы, нежели акцизы или пошлины. Уже давно ЕС осознал и принял меры по противодействию такому явлению как «утечка углерода» (Carbon leakage). И предприятия ЕС получают дополнительные разрешения на выбросы парниковых газов. Разрешение на выбросы — это актив, а, как известно, с актива можно получить доход. Вот и делайте выводы, кто выигрывает – тот, кто имеет актив, или тот, кто его лишен?», — говорит А.Хабатюк.
И все же в ближайшем будущем, по мнению Александра Сирика, европейским властям невыгодно прибегать к экологически методам регулирования экономики, поскольку металлургия ЕС переживает далеко не лучшие времена.
Более того, чиновники склонны закрывать глаза на явные нарушения местных предприятий, что демонстрирует случившееся с итальянским меткомбинатом полного цикла Ilva. Прокуратура, расследовав возможную связь работы завода с повышенным уровнем заболеваний в регионе, попыталась закрыть предприятие. Однако власти Италии сочли, что работа завода, производящего 8,5 млн. тонн стали и обеспечивающая занятость более 12 тыс. человек, важнее. Министр промышленности Италии Коррадо Пассера заявил, что закрытия завода следует избегать любой ценой. После чего предприятие получило от правительства 336 млн. евро на срочное приведение в порядок действующих очистных сооружений и строительство новых. Пока точка в этом деле не поставлена – обнаружились факты получения взяток чиновниками, закрывших глаза на несоответствие данных в экологических отчетах компании, арестованы представители топ-менеджмента завода, обсуждается вопрос закрытия предприятия.
Тем не менее вопрос «экологического» регулирование рынков остается открытым. Хотя стоит отметить, что экологический менеджмент – вопрос во многом политический.
Виктория Подолянец
Fatal error: Call to undefined function wpbuttons_buttons() in /home/myfin/sites/myfin.net/wp-content/themes/myfin/single.php on line 74