«Энергоатом»: стадия полураспада

20 августа Кабмин уволил с поста президента НАЭК «Энергоатом» Юрия Недашковского. По данным источников ZN.UA, решение о его отставке с подачи главы Минэнергоугольпрома Юрия Бойко правительство приняло несколько недель назад. Уже и приемник подготовлен. Нет, не назначенный временно исполняющим обязанности главы «Энергоатома» Виссарион Ким. Источники утверждают, что вскоре президентом НАЭК станет человек Ахметова (и Бойко) — Никита Константинов. И не только потому, что последний дожидался своего часа в «Киевэнерго», выкупленном Ахметовым. Он еще отвечает и за обновленную Энергетическую стратегию Украины до 2030 года, к содержанию которой Р.Ахметов очень небезразличен. Специалисты-атомщики предполагали, что как только со стратегией будет покончено, Константинов сразу заменит Недашковского. Но, видать, как говорится, уж замуж невтерпеж. Посему Недашковского «ушли» раньше.

Да и вообще события последних трех-четырех месяцев в и вокруг украинской атомной отрасли сродни детективу. Сначала произошел инцидент с топливом американской компании Westinghouse на Южно-Украинской АЭС. Затем в прессе появилась информация о фактах коррупции и злоупотреблений руководством «Энергоатома», в том числе при закупках американского топлива.

Даже при поверхностном взгляде на происходящее становится понятно, что все эти события связаны между собой. В их основе лежит уже органически присущее нашим чиновникам стремление извращать все с целью наживы за государственный счет.

Опасная находка
Инцидент с американским топливом на Южно-Украинской АЭС произошел во время планово-предупредительного ремонта блока №3, который стартовал в конце апреля текущего года. При выгрузке ядерного топлива были обнаружены повреждения обода дистанционирующей решетки тепловыделяющих сборок производства американской Westinghouse (ТВС-W), которые на этом блоке эксплуатировались вместе со сборками российского производства — ТВСА.

Изучением инцидента занялась комиссия, в которую вошли представители завода-изготовителя Westinghouse из Швеции, а также Южно-Украинской АЭС, НАЭК «Энергоатом», Госатомрегулирования и Министерства энергетики и угольной промышленности Украины. Официальные итоги расследования до сих пор не объявлены, но различные СМИ, ссылаясь каждое на свои источники, сообщают, что специалисты пришли к неутешительному для Westinghouse выводу — повреждения деталей ТВЭЛов произошли из-за конструктивных недоработок производителя.

Оператор АЭС Украины — «Энергоатом» официально подтвердил, что повреждения элементов тепловыделяющих сборок производства транснациональной компании Westinghouse, эксплуатировавшихся на Южно-Украинской АЭС, произошли из-за конструктивных недоработок производителя.

Далее события стали напоминать громкую ссору в добром семействе. Сначала вице-президент Westinghouse по внешним связям и стратегии Майк Керст заявил, что американское топливо для Южно-Украинской АЭС было повреждено украинскими специалистами во время загрузки в реактор. Дескать, украинские атомщики решили дать большую нагрузку на кассету, что привело к предельному напряжению в месте расположения топливных сборок и искривлению дистанционирующих решеток.

Вскоре в Интернете появились материалы операционного аудита «Энергоатома», проведенного в текущем году Госфининспекцией Украины. Из этих документов (к слову, никем не опротестованных и не опровергнутых) следовало, что закупки американского топлива осуществлялись «Энергоатомом» через посредника. Вследствие чего НАЭКу только в этом году был причинен ущерб на сумму в 100 млн. евро.

Очевидно нивелирование самой идеи диверсификации поставок ядерного топлива. Ведь целью этой политики было удешевление топлива и повышение качества его работы. Теперь же выясняется, что альтернативное топливо не только, мягко выражаясь, не соответствует заявленным параметрам, но и обходится Украине втридорога. Не говоря уже о возможных рисках ядерной и радиационной безопасности. Кто виноват в том, что «хотели, как лучше, а получилось, как всегда»?

Уроки игры на ядерном рынке
Рынок ядерного топлива — глобальный, но специфический — с небольшим количеством поставщиков и большим количеством потребителей. Специфика в том, что ядерное топливо — товар плохо тиражируемый и максимально зависящий от типа реактора, в котором ему предстоит работать. Доходит до того, что в реакторах Westinghouse топливные кассеты имеют форму квадрата, а в украинских реакторах типа ВВЭР — шестиугольника. При этом топливо для «чужих» реакторов производители только учатся делать, и поэтому на АЭС советского образца (а именно такие работают в Украине) американское топливо работает пока плохо.

Это было понятно еще до появления в Украине Westinghouse, на примере чешской АЭС «Темелин». Там в 2006 году произошел инцидент, аналогичный южноукраинскому: топливные кассеты Westinghouse перекосило и при выгрузке они повредились. Проблемы с качеством топлива Westinghouse признал уже упоминавшийся выше Майк Керст. «Должен прямо сказать, что наше топливо не вполне совпадало с требованиями потребителя. Со временем эта ситуация исправилась, однако мы потеряли доверие клиента, мы предлагали недостаточно качественный продукт», — сказал он в интервью чешскому радио.

Правда, утверждать, что западные производители всегда терпели неудачи с поставками топлива для реакторов ВВЭР, некорректно. Есть и обратный пример: бывший акционер Westinghouse, компания British Nuclear Fuels Limited (BNFL), несколько лет удачно поставляла топливо для реакторов ВВЭР-400 на финскую АЭС «Ловиза». Хотя в итоге финские атомщики заключили большой контракт с российским «Росатомом».

Но вернемся в Украину и попробуем ответить на простой вопрос: почему в качестве альтернативы (или для диверсификации — это как посмотреть) была выбрана Westinghouse? Детальное пошаговое описание стратегии американцев в Украине уже достаточно широко представлено в СМИ.

История начинается 6 мая 1998 года, когда Украина и США подписали соглашение о сотрудничестве в мирном использовании ядерной энергии, предусматривающее инвестиции в 30 млн. долл. на нужды модернизации украинского топливного сектора. Для недавно созданного, но уже тогда едва сводящего концы с концами из-за хронических неплатежей «Энергоатома» такое сотрудничество было как нельзя кстати. И вот уже деньги американских налогоплательщиков идут на финансирование совместного проекта квалификации ядерного топлива — UNFQP. Этот проект предполагает вовлечение в процесс украинских специалистов-ядерщиков из Харьковского физико-технического института.

Возможно, это было совпадение, но вскоре они дают принципиальное «добро» на использование ТВС-W на АЭС Украины. Помимо многолетней грантовой поддержки ХФТИ, Westinghouse стала акционером компании «Вестрон», занятой разработкой систем управления для АЭС. Таким образом, американская сторона, в частности компания Westinghouse, стала одним из главных доноров научно-исследовательских разработок ХФТИ.

В июне 2005 года департамент энергетики США на безвозмездной основе, в качестве гуманитарной помощи, передал Украине первые шесть кассет производства Westinghouse для работы на Южно-Украинской АЭС. На третьем энергоблоке станции началась их опытная эксплуатация, вызвавшая неоднозначные комментарии украинских атомщиков. Вскоре американская сторона начинает настаивать на подписании коммерческого контракта, но по просьбе тогдашнего премьера Юрия Еханурова продлевает спонсорскую поддержку проекта по квалификации и другие благотворительные программы.

Одновременно в Украине продолжается лоббирование интересов другой американской компании — Holtec, которая предлагает проект строительства в Чернобыльской зоне централизованного хранилища отработанного ядерного топлива (ЦХОЯТ). Этот объект необходимо построить для решения проблем с отработанным ядерным топливом Westinghouse. Дело в том, что действовавший контракт с Россией предполагал вывоз и дальнейшую утилизацию отработанного ядерного топлива российского производства. Американцы же свое топливо предлагали не вывозить к себе на переработку, а хранить в Чернобыльской зоне, многократно увеличивая проблематику этого региона.

Как бы там ни было, но в 2008-м президент НАЭК «Энергоатом» Юрий Коврижкин и вице-президент Westinghouse Андерс Джексон подписывают контракт на поставку в Украину в период с 2011-го по 2015 год топлива Westinghouse в количестве, достаточном для ежегодной плановой частичной перегрузки не менее трех энергоблоков АЭС. По условиям контракта, американское топливо будет работать в одной смешанной зоне с российским топливом. В том же году подписывается контракт с Holtec на сооружение ЦХОЯТ. Цена вопроса — 200 млн. долл. Правда, решение о строительстве хранилища отработавшего ядерного топлива Верховная Рада Украины приняла лишь несколько недель назад…

В самом факте лоббирования интересов американской компании на украинском рынке едва ли есть что-то криминальное: нам бы так технично и расчетливо защищать интересы своих производителей на зарубежных рынках.

Но тут возникает интересный момент, касающийся сомнений в безопасности работы топлива Westinghouse на Южно-Украинской АЭС. Были ли они у украинских чиновников и атомщиков? Были. И, получается, что, имея представление обо всех рисках работы топлива Westinghouse, украинская сторона пошла на это абсолютно осознанно.

Что подтолкнуло чиновников пойти на этот рискованный шаг? Как говорится, глупость или измена? Скорее всего, правильный ответ — деньги. Этот вывод подтверждают документы Государственной финансовой инспекции, согласно которым американское топливо попадало в Украину через посредническую фирму из Германии. В итоге это привело к завышению стоимости топливных сборок для НАЭК «Энергоатом» и авансированию в 2011 году на сумму более 100 млн. евро. И это данные только по прошлому году, а ведь поставки были и в 2009-м, и уже в 2012-м.

Посредник, как свидетельствует украинская практика, — это всегда однозначно бессмысленное (для потребителя) завышение цены. В Украине все это знают, благодаря работе небезызвестной компании «РосУкрЭнерго». Но в итоге в убытке оказался госбюджет, а в чьи карманы ушла колоссальная разница в цене — это нужно выяснять следственным органам.

Камо грядеши?
Сегодня очевидно, что политика диверсификации в ее нынешнем виде не оправдала себя, и вряд ли есть смысл ее продолжать. И не только из-за возникших проблем с надежностью и безопасностью топлива Westinghouse. Очевидно, что без заключения квалифицированной комиссии делать выводы о прецеденте с американским топливом в Украине преждевременно. Но, похоже, выводы комиссии вряд ли будут в пользу американского производителя. Слишком уж свежа в памяти чешская история. Это во-первых.

Во-вторых, диверсификацию нельзя продолжать при сохранении непрозрачной финансовой схемы расчетов за поставленное американское топливо. Если поставки идут по завышенной цене и через посредника, и если из-за проблем с топливом уже второй месяц простаивает целый гигаваттный энергоблок, то рациональные аргументы для продолжения дальнейшего сотрудничества с Westinghouse в таком формате найти трудно.

Ну, и в-третьих, выстраивать долгосрочные отношения с поставщиком топлива невозможно без стратегического видения развития украинской атомной энергетики, дающей стране почти 50% от всей производимой электроэнергии.

Эти принципиальные нюансы почему-то оказались вне сферы интересов разработчиков нового варианта Энергети ческой стратегии Украины до 2030 года. Ведь выбор поставщика (поставщиков) топлива должен зависеть от типов реакторов, которые планируется сооружать взамен действующих. Очевидно же, что один и тот же поставщик услуг по строительству АЭС и производству топлива в рамках долгосрочного контракта «стройка+топливо» может предложить хорошую скидку. И тут надо серьезно и профессионально взвесить все плюсы и минусы диверсификации.

Наконец, проблемы с поставщиками можно раз и навсегда избежать, построив у себя в стране завод по производству ядерного топлива. Тем более что решение об этом уже принято на государственном уровне.

Но все же вопрос о том, по каким критериям Украине необходимо выбирать альтернативного поставщика ядерных услуг и технологий и как без ущерба для безопасности страны и ее экономики диверсифицировать поставки ядерного топлива, остается открытым.

Попытаемся сформулировать понятные критерии такого сотрудничества. Во-первых, все отношения между сторонами должны быть в рамках прямых контрактов, без непонятных посредников. Во-вторых, ценовые параметры этих отношений должны измеряться понятными финансовыми формулами, зависящими от колебания понятных переменных. Например, цена топлива справедливо зависит от мировой цены на уран. И если цены на уран в мире падают, то и топливо должно обходиться потребителю дешевле. В-третьих, результатом этого сотрудничества должно стать строительство в Украине производств в рамках не только ядерно-топливного цикла, но и неэнергетических ядерных технологий. Максимально все цепочки от добычи урана до производства электроэнергии необходимо локализовать в Украине, создавая рабочие места и стимулы для развития отраслевой науки. Параллельно необходимо создавать кластеры неэнергетических ядерных технологий, в первую очередь, ядерной медицины. В-четвертых, Украине на равных справедливых условиях должен быть обеспечен доступ к атомным энергетическим технологиям следующего поколения. Речь идет о реакторах на быстрых нейтронах и технологиях производства МОКС-топлива.

Впрочем, вряд ли такие критерии удовлетворят наших неравнодушных к коррупции чиновников и олигархов от энергетики.

Остается только еще раз напомнить, что эпоха шальных денег проходит. Теперь надо строить, а не воровать. Развивать, а не разворовывать. Не будем этого делать — потеряем страну. Ведь атомная отрасль примечательна еще и тем, что в ней мы по-прежнему конкурентоспособны. В мире очень востребованы наши ученые, эксплуатационщики, энергетики. И если мы не обеспечим этих людей работой здесь, то они будут использовать свои знания и опыт на благо какой-нибудь другой страны — не Украины.
Так уже случилось с украинским автомобилестроением: мы полностью растратили свой инженерно-конструкторский корпус и превратили наши предприятия в площадки для промышленной сборки второсортных автомобилей. Не такой ли сценарий «распада» ожидает атомную отрасль Украины?

Мирослав Любомиров